АРМАНД ХАММЕР: ТЕАТР ОДНОГО АКТЕРА
За свою долгую жизнь А. Хаммер завязал дружеские отношения со всеми советскими лидерами от В. Ленина до М. Горбачева, был другом семьи Ф. Рузвельта и британского принца Чарльза, был вхож в резиденции королей, диктаторов, президентов и генеральных секретарей. Кавалер французского ордена Почетного легиона, советских орденов Ленина и Дружбы народов, итальянского Ордена за особые заслуги. Он был почетным доктором 25 университетов и его именем назван Объединенный всемирный колледж в США
Любимец публики, баловень Фортуны, он при жизни достиг вершины земной славы и полной мерой пользовался ее плодами. Но вместе с Хаммером, покинувшим мировые подмостки в возрасте 92 лет, в одночасье исчезла и его слава, хотя, казалось, он сделал все для того, чтобы она могла зажить самостоятельной жизнью, неся его имя сквозь века. Отец дал ему имя Арманд, которое в сочетании с фамилией звучало энергично и даже революционно – «рука и молот» (Arm-and-Hammer). Арманд Хаммер появился на свет 21 мая 1898 года в Нью-Йорке в семье еврейских эмигрантов Юлия (Джулиуса) и Розы Хаммеров. Его родители были родом из Одессы, там же отец работал врачом-гинекологом. Арманд решил пойти по стопам отца, поступил в медицинский колледж, но еще до его окончания сделал на дому нелегальный аборт, который привел к летальному исходу. Отец не мог допустить, чтобы сын сел в тюрьму, и взял вину на себя. Арманд возглавил семейный бизнес и стал первым американцем, заработавшим самостоятельно миллион долларов в студенческие годы. В США в то время действовал так называемый «сухой закон», но имбирная спиртовая настойка, которую начал производить Арманд, считалась лекарственным средством, а потому не подпадала под его действие. Через год Арманд Хаммер стал миллионером. Летом 1921 года Арманд отправился в Москву. Кроме бешенного честолюбия, в его активах были диплом врача, фармацевтическая фирма, первые заработанные миллионы и связи отца.
Отец рассказывал о знаменательной встрече в Европе с Лениным в 1907 году: она продолжалась ровно 10 минут, в течение которых Ильич успел назвать американца «надеждой мировой революции» и попросить денег. Отец был знаком и с Троцким. Старый друг Мартенс теперь занимал ответственную должность в Высшем совете народного хозяйства. Все это давало шанс на установление полезных контактов в высших эшелонах власти. Итак, в Москву, в Москву! Дебют оказался на редкость удачным. В октябре 1921 года Наркомат внешней торговли России и «Аллайд Драг энд Кэмикл» подписали договор о поставке 1 млн бушелей американской пшеницы в обмен на пушнину, икру и национализированные большевиками ценности. Хаммеру также предоставили концессию на разработку Алапаевских асбестовых рудников. Ленин придавал договорам большое значение, видя в них «начало торговли» и «дорожку к американскому деловому миру». Он лично принял Хаммера и подарил свою фотографию с автографом.
Но размеренная жизнь всегда была для Арманда чересчур пресна, и он отправился в турне по Америке – организовал выставки своей коллекции «сокровищ Романовых» в разных городах. Вскоре вся страна познакомилась с Хаммером и его сокровищами
В стране, где даже мифическое родство с известными революционерами приносило вполне материальные блага (фальшивые внуки Маркса, племянники Энгельса и прочие «дети лейтенанта Шмидта» – отнюдь не выдумка литераторов), фотография Ленина с автографом «товарищу Хаммеру» превратилась в золотой ключик, открывающий любые двери. Буквально на следующий день торжественно показанное чиновникам в Наркомате иностранных дел фото помогло Хаммеру переселиться из холодной гостиницы в роскошный особняк «сахарного короля» Харитоненко. Его офис разместился в уютном особняке ювелирной фирмы Карла Фаберже. Бизнес успешно развивался. Хаммер управлял алапаевской концессией, первой в СССР карандашной фабрикой, построенной им в Москве, и авиастроительным заводом в Германии.
Поставлял в советскую Россию продукты питания, фордовские трактора и грузовики, импортировал российские товары. Он представлял в Москве интересы 37 американских корпораций, банков и фирм и фактически стал посредником-монополистом в российско-американской торговле. Хаммер благополучно переправил в Америку свою уникальную коллекцию. Он купил роскошную виллу на Палм-бич, его жену Ольгу называли самой шикарной женщиной («с голосом Дитрих и внешностью Гарбо», как писали о ней газеты). Но размеренная жизнь всегда была для Арманда чересчур пресна, и он отправился в турне по Америке – организовал выставки своей коллекции «сокровищ Романовых» в разных городах. Вскоре вся страна познакомилась с Хаммером и его сокровищами. А вот семейная жизнь Арманда не заладилась. Устав быть тенью мужа и вспомнив о своей артистической молодости, его жена Ольга сбежала в Голливуд петь романсы. Однако Хаммер выводов не сделал: Анжела Кэри Зевели, на которой он женился в 1943 году, тоже была певицей. С годами голос начал пропадать, а Анжела пить, и Хаммер вновь развелся. Возможно, впрочем, что Анжела покорила Арманда не только своими музыкальными дарованиями: она владела немалым капиталом и принадлежала к известной семье, близкой к президенту США Рузвельту. Трудно передать разочарование наследников и изумление общественности, когда выяснилось, что состояние известного всему миру миллиардера Хаммера оценивается всего в 40 млн долларов, притом, что сумма его обязательств исчисляется в миллиардах. Обманутый в своих надеждах сын Хаммера и некоторые из родственников не присутствовали на церемонии похорон.
Общественное уважение напрямую зависит от общественного положения. Вскоре из Зала славы музея Метрополитен убрали имя Хаммера. Художественный музей Хаммера был передан расположенному по соседству университету и превращен в многопрофильный культурный центр, портрет и бюст перекочевали в подвал, и только буквы на фасаде: «Armand Hammer» напоминают о его создателе. Инвестиции в собственное бессмертие оказались неудачными: образ Арманда Хаммера, который тот скрупулезно создавал всю свою жизнь, оказался недолговечным. От восхищения и обожания люди бросились в другую крайность: их вчерашний любимец стал рисоваться только в черном цвете. Уходят годы и люди, а маленькая бронзовая обезьянка, подаренная Хаммером Ленину в далеком 1922 году, по-прежнему внимательно разглядывает человеческий череп, сидя на томе Дарвина «Происхождение видов»
