ДЕКАБРЬ. КОНЕЦ ГОДА
Самое время оглянуться назад, на то, что сделано.
Неподражаемая Мерил Стрип? «Нужно уметь вовремя отступить на шаг, помнить, что ты не номер один, не единственная и неповторимая, кому все должны подчиняться. Поэтому, несмотря на все номинации и награды, в реальной семейной жизни я свое место знаю и очень счастлива, что оно у меня именно такое. Здесь меня любят и окружают любовью. А это куда как приятнее, чем быть ‟мировой звездой”, знаете ли».
Иван Поддубный. «Помни, Иван, что роду ты с отца-матери козацкого, запорожского, и что козаку честь дороже матери, дороже отца родного. Запомни, Иван, продашь честь – не сын ты мне, и я не отец тебе», – сказал, провожая его из дому на заработки, отец. Иван запомнил эти слова навсегда.
Карл Лагерфельд: «Я строю для себя собственную реальность. Уже давно я изобрел систему, которая помогает мне справляться с жизнью. Я наслаждаюсь этой роскошью – быть в центре неоскверненной Вселенной, которая принадлежит мне одному.
Моя автобиография? Мне нет надобности ее писать: я ее проживаю».
Катрин Денев. «Чем больше я работаю, тем меньше задумываюсь о своем возрасте, – говорит Катрин Денев. – Кроме того, моя мать жива – это меняет многое. Вы не представляете, как многое значит возможность сказать кому-то “мама”. Это не позволяет чувствовать старость и полностью меняет отношения со временем».
Феликс Надар. Будущий величайший фотограф XIX века поначалу фотографию откровенно презирал, ведь сам-то был художником. Кто мог подумать тогда, что его самого вскоре назовут «Тицианом фотографии», и не кто-нибудь, а именно живописцы?
Варвара и Богдан Ханенко. «Иметь, например, картину Тициана или греческий мрамор пятого века и не показывать эти вещи, – говорил Богдан Ханенко, – это все равно что присвоить себе одному неопубликованные произведения Пушкина, Гете или Шекспира. Произведения гениев по сути своей не должны принадлежать только тем, кто ими владеет».
Леонид Быков: «Ничего не проси, не своди счетов, не унижайся. Люби людей и цени жизнь – самое ценное, что существует в природе. И хотя спидометр постоянно отсчитывает расстояние к смерти, все-таки жизнь – это чудо! С болью и радостью, с горем и счастьем. И человек просто обязан прожить ее достойно...»
Любомир Гузар: «Максимально, что можно сделать в таких условиях, когда одна сторона против примирения, – это заключить соглашение о прекращении боевых действий. Но не нужно называть это миром. Потому что это не мир, это смех. По-моему, наши дела выглядят довольно плохо: о примирении, стремлении к миру говорим мы тут. А те, кто воюет по ту сторону, не имеют на мысли никакого мира».
Вупи Голдберг: «Меня можно назвать воплощением американской мечты, – говорит она. – Моя биография – это просто ее конспект, в котором написано: ты можешь прийти, откуда угодно, делать в этой стране что угодно, и ты станешь богат. И это огромная разница между страной, в которой я выросла, и страной, в которой я живу сейчас…»
Иван Миколайчук. Когда речь идет об этом артисте, в голову приходят по большей части «огненные» сравнения. Пылал страстью к тому, что делал – свидетельствуют режиссеры. Светился любовью к жене и грел душевным теплом – вспоминают друзья семьи. «Сгорела душа», – незадолго до смерти признался Иван другу…
Фредди Меркьюри. После концерта он впервые за долгое время дал интервью и признался в любви своей команде: «Не следует думать, что я – лидер группы. Без остальных я ничего не стою!» И все-таки это не так…
Роксолана. Нередко бывает так, что запертая в золотой дворцовой клетке рабыня оказывается свободнее, чем ее хозяин. Да, он может даровать одалиске вольную, но она может подарить ему подлинную свободу. История Роксоланы как раз об этом.
Джоди Фостер: «Иные думают, что я очень серьезный человек, что целыми днями размышляю на глобальные темы, – говорит она. – Это объясняется тем, что меня спрашивают о серьезных вещах, а не задают легкомысленные вопросы… Я не жалею об этом, но часть моего ‟я” так и остается неизвестной».
Не все, не все… Но вы сами сможете узнать больше в «Личностях»!
Наталия Кравцова
